Обязательные требования по предупреждению, локализации и ликвидации разливов нефти и нефтепродуктов

В Стратегии экологической безопасности Российской Федерации, утвержденной Указом Президента РФ от 19.04.2017 № 176, отмечено, что разливы нефти и нефтепродуктов представляют существенную опасность, оказывая длительное негативное воздействие на окружающую среду в районах добычи нефти, транспортировки, перевалки и хранения нефти и нефтепродуктов. В статье рассмотрим обязательные требования по предупреждению, локализации и ликвидации разливов нефти и нефтепродуктов.

Разливы нефти 

Ежегодно регистрируется до нескольких тысяч разливов нефти и нефтепродуктов в результате аварий и иных нештатных ситуаций на объектах добычи, транспортирования и хранения углеводородного сырья.

Самые крупные аварии с разливами нефти фиксируются на нефтепроводах, среди которых одним из самых масштабных был разлив на промысловом нефтепроводе «Возей — Головные сооружения» в Республике Коми в 1994 г. Тогда, по оценке МЧС России, вылилось до 94 тыс. т нефти с площадью загрязнения земель 270 га и выходом нефтяного пятна на акваторию Баренцева моря. Ежегодно происходит от 20 до 35 тыс. порывов нефтепроводов, хотя не все они приводят к масштабным чрезвычайным ситуациям (далее — ЧС).

Источниками разливов в отдельных случаях являются объекты добычи (скважины). Многочисленные, но, как правило, менее крупные разливы происходят в результате аварий на транспорте (преимущественно на железнодорожном и особенно на морском). Крупные разливы происходят и при хранении нефтепродуктов, из которых наиболее известным стал разлив нефтепродуктов в мае 2020 г. из резервуара на Норильской ТЭЦ в объеме 20 тыс. т с площадью загрязнения 18 га.

Формирование правовых основ 

Правовое регулирование в отношении предотвращения, локализации и ликвидации разливов нефти и нефтепродуктов возникло в контексте решения отраслевых проблем обеспечения промышленной безопасности при авариях на опасных производственных объектах (далее — ОПО) нефтегазового комплекса и получило развитие в конце 1990-х гг. исходя из обязательств РФ по ратифицированным международным договорам и конвенциям.

Предотвращение, локализация и ликвидация разливов нефти и нефтепродуктов осуществляется в соответствии с рядом федеральных законов (табл. 1).

Таблица 1. НПА[1] по предотвращению, локализации и ликвидации разливов нефти и нефтепродуктов

Общие нормы, которые касаются разливов нефти и нефтепродуктов на территории РФ и определяют в первую очередь обязательность разработки и выполнения плана по предупреждению и ликвидации разливов нефти и нефтепродуктов (далее — План ЛРН), формировались в контексте классификации разливов как ЧС с изданием:

• базовых Постановлений Правительства РФ от 21.08.2000 № 613 и от 15.04.2002 № 240, но без включения специальных норм в Закон № 68-ФЗ;

• НПА различных федеральных органов, включая приказы Минприроды России, МЧС России, Минэнерго России, Минтранса России, Ростехнадзора и др.

На основании этих НПА у большинства предприятий и организаций, имеющих ОПО, которые связаны с деятельностью по обращению нефти и нефтепродуктов, многие годы разрабатывались, согласовывались, утверждались и выполнялись Планы ЛРН.

Дополнение федеральных законов, согласно Закону № 287-ФЗ, специальными нормами, касающимися предотвращения и ликвидации разливов нефти и нефтепродуктов, относилось только к морским акваториям (ст. 16.1 Закона № 155-ФЗ, ст. 22.2 Закона № 187-ФЗ) с распространением полномочий по надзору в этой области на морских акваториях (наряду с прочими) на органы федерального экологического надзора.

Основные направления реформирования законодательства 

Законодательство в области предотвращения, локализации и ликвидации разливов нефти и нефтепродуктов реформируется в нескольких направлениях. Условия применения норм законодательства в отношении разливов нефти и нефтепродуктов в 2021–2022 гг. определяются многими разнородными обстоятельствами, в т.ч. изменением норм федеральных законов и радикальной реформой структуры и принципов формирования обязательных требований, применимых к предприятиям и организациям в контексте «регуляторной гильотины».