Недавно экологическое сообщество взбудоражила предложенная Комитетом Госдумы по экологии инициатива о выходе России из Парижского соглашения по климату и Киотского протокола. Порассуждаем о том, какие идеи стоят за такими инициативами и к чему может привести следование им.

Парижское соглашение было заключено в 2015 г. по итогам 21-й Рамочной конвенции об изменении климата и пришло на смену Киотскому протоколу, который был подписан в 1997 г. как часть Рамочной конвенции ООН об изменении климата 1992 г. Парижское соглашение обязывает Россию сократить выбросы парниковых газов к 2030 г. минимум на 30 % от уровня 1990 г. и тем самым уменьшить стремительное нагревание планеты и следующие за этим климатические изменения.

И хотя многие скептически относятся к Парижскому соглашению, говоря о его неэффективности, неравномерности участия государств в замедлении и адаптации к изменениям климата (Китай остается мировым лидером по выбросам парниковых газов, при этом Си Цзиньпин даже не приехал на конференцию в Глазго по климату осенью прошлого года), его подписание все же способствовало разработке национального регулирования в области изменения климата и появлению соответствующих бизнес-практик как в мире (например, в рамках промышленных объединений), так и на уровне отдельных государств.

В развитие этого документа в России был принят целый ряд актов, например, Распоряжение Правительства РФ об утверждении Стратегии социально-экономического развития Российской Федерации с низким уровнем выбросов парниковых газов до 2050 года, Указ Президента РФ «О сокращении выбросов парниковых газов» и другие.

В основе предложения парламентариев по выходу из Парижского соглашения лежит желание поддержать отечественную промышленность, сняв с нее обязанность по модернизации оборудования в соответствии с международными стандартами и сократив расходы на это.

Такая инициатива – продолжение идеи националистической изоляции и в условиях частичного экономического обособления экологическое ее проявление закономерно и не удивительно.

Участие в Парижском соглашении связано не только с геополитическими целями, в частности, возможностью влияния на глобальную климатическую повестку, но и с экономическими. Компании, ориентированные на экспорт, могут выстраивать долгосрочные экономические связи с зарубежными партнерами только при условии, что они применяют соответствующие стандартам зарубежных компаний экологические решения.

Так, международные компании часто оценивают экологические риски при анализе рисков устойчивого развития в цепочке создания стоимости (цепочке поставок). В политиках и стратегиях в области устойчивого развития компании берут на себя обязательство по соблюдению идей устойчивого развития в том числе и при выборе контрагентов, чтобы не способствовать нарушению прав человека и экологических стандартов.

В условиях санкций взаимодействие с зарубежными партнерами сокращается и в целом значительно осложняется ведение экологической деятельности, что не стимулирует бизнес ориентироваться на более высокие экологические стандарты в хозяйственной деятельности.

Но есть ли в принципе место национализму в экологических вопросах, в частности, в вопросе изменения климата? Создание национальных государств когда-то стало ответом на вызовы, с которыми не могли справиться менее многочисленные объединения, но национализм уступил место глобализации в период холодной войны и после нее. Сейчас неразрешенность глобальных проблем запустила обратный процесс – возврат к националистическим идеям по всему миру.

Однако мировые экологические проблемы настолько масштабны, что ни одна нация в настоящее время не может справиться ни с одной из них. Ни одно государство не обладает экологическим суверенитетом, хотя каждое государство может самостоятельно разрабатывать экологические решения, проводить политику в области охраны окружающей среды, регулировать ее экономическими методами (через введение налогов, субсидирование и пр.), инвестировать в разработку и внедрение экологически чистых технологий.

В условиях взаимозависимости государств, когда все они представляют собой единую цивилизацию, в том числе в части развития науки и технологий, наличия миграционных процессов, решение глобальных проблем зависит от качества взаимодействия с другими государствами и координации усилий в рамках общего плана.

Именно поэтому выход из Парижского соглашения – это не только вопрос престижа и последовательности, но в том числе и огромный риск запуска каскадных процессов в мировой политике и экономике. Это может осложнить будущие взаимодействия с зарубежными компаниями, а также  привести к росту экологического сепаратизма со стороны других государств: отказ крупнейших государств от сотрудничества в направлении климата неизбежно повлечет выход из соглашения и других государств либо снижение инициативы и уменьшение работы в направлении климата. Все это в конечном итоге может обесценить те шаги в области экологии, которые были сделаны ранее и предпринимаются сейчас как на мировом уровне, так и на национальном, и в конечном итоге осложнить экономическое возрождение.

Полина Позднякова, эксперт по экологическому праву и комплаенсу, основатель бюро экологического комплаенса FUTUR, автор Telegram-канала «FUTUR ecology»