Участники почти четверти российских домохозяйств из городов с населением менее 50 тыс. человек работают не в своем регионе, следует из доклада "Трудовая миграция из малых городов России" Высшей школы экономики и РАНХиГС. Длительные поездки позволяют таким трудовым мигрантам в среднем зарабатывать вдвое больше, чем в родном городе, но существенно уровня жизни их семей не повышают — получаемый ими доход лишь на 10% превышает среднероссийский заработок.

Около четверти домохозяйств в малых городах России существуют за счет трудовой миграции — такой вывод можно сделать из доклада Высшей школы экономики и РАНХиГС "Трудовая миграция из малых городов России". Его основой стало исследование Института социального анализа и прогнозирования РАНХиГС, проведенное среди 3,2 тыс. домохозяйств четырех малых городов РФ с населением до 50 тыс. человек (Вязники, Ртищево, Сатка, Камень-на-Оби). Как отмечают авторы работы, она фиксирует ситуацию в городах схожего размера, "находящихся в основной полосе расселения, на значительном расстоянии от региональных центров, делающих невозможными ежедневные маятниковые поездки на работу".

Согласно исследованию, в последние пять лет (с 2010 года) в 22% домохозяйств кто-либо из его членов участвовал в трудовой миграции. Поскольку в малых городах проживает около 11 млн человек (это 4,2 млн домохозяйств), трудовая миграция из них может составлять около 900 тыс. человек. Размер трудовой миграции для РФ в целом авторы работы оценивают в 2 млн человек. Заработок "отходника" (в терминологии авторов работы) в среднем составлял 37 тыс. руб. при обычной для малых городов зарплате 15-17 тыс. руб. Такой размер оплаты труда выше средней по РФ в 2015 году — 33,9 тыс. руб., однако в сравнении с регионами, в которых трудится значительная часть мигрантов, он невелик: так, в Москве в 2015 году средняя заработная плата составляла 66 тыс. руб.

У большей части обследованных расходы по месту работы не превышают 25% заработка, остальное тратится по месту проживания семьи. Три четверти вовлеченных в такую трудовую миграцию — мужчины, средний возраст которых составляет 36 лет. Чаще всего это семейные люди (51% состоит в зарегистрированном браке, 15% — в незарегистрированном), 57% имеют несовершеннолетних детей. Таким образом, указывается в докладе, участие в трудовой миграции — это, как правило, не выбор одиночек, а стратегия выживания домохозяйства. Преобладающее образование — среднее профессиональное, с высшим и неоконченным высшим — лишь каждый восьмой, без профессионального образования — почти каждый пятый. Женщины, выезжающие на работу, старше мужчин, их средний возраст — 38 лет. Среди них ниже доля семейных (57%, включая зарегистрированный и гражданский брак), больше разведенных и вдовых (в два раза). Такие данные позволяют авторам работы сделать вывод: выбор женщиной стратегии трудовой миграции часто обусловлен необходимостью стать единственным кормильцем для своего домохозяйства. Женщины--трудовые мигранты, как и в целом в российском населении, образованнее мужчин: каждая четвертая — с высшим и незаконченным высшим образованием, и только каждая восьмая — без профессионального образования. Основные сферы концентрации трудовых мигрантов из малых городов — строительство, добывающая промышленность, охранная деятельность, торговля и ресторанное обслуживание.

Суммы, перераспределяемые ими из "богатых" регионов в "бедные", отмечают авторы работы, "сопоставимы с трансфертами трудовых мигрантов--иностранцев в свои страны". Впрочем, для самих трудовых мигрантов работа в другом регионе, хоть и позволяет найти доход выше среднего в родном городе, все равно дает ограниченные ресурсы. Их семьи могут покупать еду, одежду и товары длительного пользования более высокого качества, но улучшение жилищных условий, путешествия и платные услуги (образование) все равно остаются недоступными.

Анастасия Мануйлова